Марина Боровская

В ее случае эта терапия — единственный оставшийся вариант лечения, все остальные линии терапии уже пройдены. К сожалению, без заметного положительного эффекта. Марина Исааковна родилась в блокадном Ленинграде. Мама девочки приняла решение не эвакуироваться, так как дома помогают и стены, а ехать неизвестно куда, да еще и в положении, она опасалась. На жизнь зарабатывала шитьем армейских рукавиц на дому. «Как она со мной новорожденной умудрялась это делать, ума не приложу, — рассказывает подопечная. — Мы жили в самом центре и мама в стужу, примотав меня к себе, ходила несколько раз в неделю в другой район за заготовками для шитья. Все пешком. Тащила и меня, и огромный рюкзак и все это, конечно, на голодный желудок. Но как-то выжили». Закончив техникум, Марина Исааковна долгое время работала в Технологическом институте, потом в школе, а в завершении — в дирекции театральных касс. Сейчас она получает пенсию в 25 тысяч рублей. Этих денег хватает на нехитрое питание, набор базовых лекарств и квартплату. Остается еще немного на абонемент в бассейн, занятия в котором назначены лечащим врачом. Но, к сожалению, на дорогостоящий современный препарат для курсового лечения тяжелого остеопороза этих денег никак не хватает. За последние двадцать лет наша подопечная перенесла множество переломов, одних компрессионных переломов позвоночника набирается не меньше десяти. Каждый приходится лечить в больнице, а многие — оперировать. И это несмотря на то, что блокадница очень следит за здоровьем, соблюдает диету и по несколько раз в неделю плавает. Самое страшное для Марины Исааковны — сломать шейку бедра. В ее случае шансов восстановиться очень мало, а стать лежачей больной совсем не хочется. Марина Исааковна очень признательна всем за поддержку в трудной ситуации. Сейчас она смотрит в будущее с позитивом и очень надеется, что долгожданное лечение подействует.